ПРАВА АВТОРА НА СЕЛЕКЦИОННОЕ ДОСТИЖЕНИЕ В ЧЕТВЕРТОЙ ЧАСТИ ГК РФ
О.Ф. Оноприенко
начальник Отдела регистрации объектов интеллектуальной собственности – гос. регистратор ГСРиН МЮ
В связи с гармонизацией нашего законодательства с российским и предстоящей кодификацией прав на объекты интеллектуальной собственности особый интерес вызывает изложение раздела ГК РФ, посвященное праву на селекционное достижение.
Несмотря на то, что человек занимается селекцией растений и животных много тысяч лет, право на селекционное достижение является довольно «молодым» по сравнению, например, с авторским и патентным правами. В наших же прекрасных климатических условиях результаты селекционных решений, не только как интеллектуальная собственность, хотя в данном случае прежде всего мы коснемся именно этого аспекта, являются, пожалуй, самыми важными. Сорта, гибриды растений и другие селекционные достижения, как никакие другие объекты интеллектуальной собственности, как и в соседних странах, наиболее часто используется в гражданском обороте и приносят доход.
Итак. У создателя результата творческой деятельности первоначально возникает весь комплекс интеллектуальных прав на него, т.е., в соответствии со статьями 1226 и 1228 четвертой части ГК РФ, совокупность личных неимущественных и имущественных прав.
В этом комплексе прав исходными, определяющими возможность построения всей системы охраны прав на объект интеллектуальной собственности являются личные неимущественные права, и прежде всего право считаться автором,– авторство. Его признание влечет за собой признание всех прочих прав, лишь за некоторыми исключениями, например, имущественных прав на объект, созданный в служебном порядке. Поэтому обеспечение надежной правовой охраны и такой же защиты личных неимущественных прав автора является необходимым условием для его плодотворной творческой деятельности. Попытка рассмотрения с этих позиций возможностей осуществления охраны и защиты прав автора-селекционера, предоставляемых ему четвертой частью ГК РФ, является весьма актуальной.
Вначале рассмотрим нормы и формы охраны авторства селекционера в разных ситуациях.
Случай первый, когда селекционер в период создания селекционного объекта не состоял в трудовых отношениях с другим лицом, или состоял, но по договору с ним не утратил права на получение патента на селекционный объект (например, объект не обладал заданными работодателем характеристиками).
В данном случае автор-селекционер является полным обладателем всех, предоставляемых ему законом, прав на селекционное достижение. А именно, – права авторства, права на получение патента, права на наименование объекта в соответствии со статьей 1408 и исключительного права на селекционный объект. Формой охраны его прав является патент, удостоверяющий авторство, исключительное право на использование объекта и приоритет (пункт 1 статьи 1415).
Однако в комментарии к статье 1416* указано, что автор, получивший патент на селекционное достижение, по своему желанию может получить еще один охранный документ, – авторское свидетельство, который также удостоверяет его авторство.
Действительно, например, автору-заявителю П. из с. Суклея Слободзейского района Молдовы по заявке № 9904840 с приоритетом 12.11.1999 на сорт томата Ирина Государственной комиссией РФ по испытанию и охране селекционных достижений были выданы следующие документы:
– патент № 0881;
– авторское свидетельство № 33346;
– свидетельство оригинатора № 33346/1379.
Почему статья 1416 прокомментирована таким образом и почему патентообладателю выдается авторское свидетельство непонятно, ведь сама статья 1416 каких-либо указаний на этот счет не содержит. Вопреки комментарию, аналогичная 1416-ой статья 22 Закона РФ от 6 августа 1993 года № 5605-1 «О селекционных достижениях» содержит следующее правило: «Авторское свидетельство выдается Госкомиссией каждому автору, не являющемуся патентообладателем». В ней же указано, что авторское свидетельство удостоверяет не только авторство, но и право автора на получение вознаграждения от патентообладателя.
Аналогичное правило в отношении выдачи удостоверения автору изобретения, не являющемуся патентообладателем, содержала и статья 17 Закона СССР от 31 мая 1991 года «Об изобретениях в СССР», введенного в действие с 1 июля 1991 года.
Исходя из имеющего место несоответствия порядка выдачи авторского свидетельства на практике требованиям Закона «О селекционных достижениях» и не достаточной четкости изложения правил, касающихся роли авторского свидетельства, как охранного документа, в четвертой части ГК, представляется вполне оправданным дополнить статью 1416 указаниями условий, при которых автору такое свидетельство выдается. Иначе, с учетом комментария, непонятен смысл дублирования подтверждения права авторства двумя документами: основным, – патентом, и зависимым от него, – авторским свидетельством.
Случай второй. Когда автор-селекционер в период создания селекционного объекта состоял в трудовых отношениях с работодателем, и селекционный объект был создан в порядке выполнения трудовых обязанностей или задания работодателя.
В этом случае авторство селекционера, как личное и неотчуждаемое право, признается за автором (пункт 2 статьи 1430). И, как уже было сказано, это право удостоверяется и авторским свидетельством и патентом. В случае создания служебного объекта, когда договор между автором и работодателем не предусматривал иного или отсутствовал, право на получение патента принадлежит работодателю в силу пункта 3 статьи 1430.
В этом случае работодатель-патентообладатель, как лицо не являющееся автором, не имеет права на получение авторского свидетельства в соответствии со статьей 1416. А автор, в соответствии с этой же статьей, его имеет. Это означает, что в случае отчуждения первоначально принадлежащего автору-селекционеру исключительного права на селекционное достижение в силу закона, договора с работодателем, заказчиком, другим лицом, федеральный орган исполнительной власти по селекционным достижениям обязан выдать автору авторское свидетельство, что корреспондирует праву автора его получить.
Таким образом, если отчуждение исключительного права на селекционное достижение из первоначального комплекса неимущественных и имущественных прав автора предусмотрено законом или договором, то при регистрации прав на селекционный объект четвертой частью ГК предусматривается выдача субъектам права на селекционное достижение двух удостоверяющих их права документов: обладателю исключительного права, – патент, а обладателю права авторства, – авторское свидетельство, при этом каждый из этих документов подтверждает право авторства.
В отличие от права на селекционное достижение (глава 73 ГК), ни Патентный закон РФ от 23 сентября 1992, ни патентное право (глава 72 ГК) в аналогичных случаях не предусматривают выдачу автору, не являющемуся обладателем патента, какого-либо охранного документа, подтверждающего его авторство. Авторство на объект патентного права удостоверяется только патентом.
Следует ли из этого вывод о том, что авторство селекционера более надежно охраняется законом, чем авторство создателя изобретения, полезной модели или промышленного образца?
Ответ на это вопрос, полагаем, содержится в статье 1441 ГК РФ. Сравним ее с аналогичной ей статьей 1398, посвященной признанию недействительным патента на изобретение и другие объекты патентного права. В данном случае нас интересуют основания, по которым автор, опираясь на закон, может в случае нарушения его интеллектуальных прав и в целях их защиты обратиться в суд, оспаривая действительность выданного патента.
В патентном праве, например, такими основаниями признаются, в соответствии с подпунктом 4 пункта 1 статьи 1398, указания в качестве автора или патентообладателя лиц, таковыми не являющихся, а также не указание в качестве автора или патентообладателя лиц, которые таковыми являются. Таким образом, патентное право, как, впрочем, и до кодификации, предоставляет равные возможности для защиты прав путем оспаривания действительности выданного патента как автору, так и патентообладателю.
В праве же на селекционное достижение четвертой части ГК возможность оспаривать действительность патента из-за неправомерного указания в патенте субъектов права возникает лишь у патентообладателя в соответствии с подпунктом 3 пункта 1 статьи 1441.
Итак, неправомерное указание автора-селекционера или не указание действительного автора не являются основаниями для оспаривания действительности патента на селекционное достижение. И из этого лишения возможности защищать и восстанавливать авторство селекционера ничего иного не выходит, кроме дискриминации его по сравнению с авторами других объектов интеллектуальной собственности.
Само по себе одно «введение» в подпункт 3 пункта 1 статьи 1441 «автора» наряду с «патентообладателем» по существу, на наш взгляд, проблему защиты прав автора-селекционера решить не может. И вот почему.
Авторство возникает в момент создания селекционного объекта. С этого момента и до подачи заявки в соответствующий федеральный орган на проведение испытаний и регистрацию в качестве селекционного достижения объект является просто научным результатом в селекции. Если бы четвертая часть ГК РФ признавала живые научные результаты в селекции объектами авторского права, то автор-селекционер мог бы представить имеющиеся у него доказательства своего авторства суду также, как, например, изобретатель может представить подготовительные материалы, рукописи, статьи, чертежи и др., свидетельствующие о пути его идеи от ее возникновения до создания решения, заявленного затем в качестве изобретения с получением патента. Но ведь авторское право в четвертой части ГК РФ, как и прежде, живые научные результаты в число охраняемых им объектов не включает. Пункт 3 статьи 1259 приводит исчерпывающий перечень форм, в которых объекты авторского права могут быть выражены: он не включает форму жизни. Поэтому селекционный объект юридически «рождается» не в результате создания, в отличие от неживых объектов интеллектуальной собственности, а в результате его государственной регистрации.
Впрочем, в спорных случаях для определения правомерности указаний в патенте и автора и патентообладателя необходимо прежде всего исследовать историю создания селекционного результата, из которой только и можно установить права лиц, претендующих на авторство и на право обладать патентом. А для этого необходимо признать момент создания селекционного объекта юридическим фактом.
Таким образом, при сходстве изложений статей 1347 в отношении авторства на техническое решение и статьи 1410 в отношении авторства на селекционное достижение автору-селекционеру в действительности возможности доказывать авторство иное, чем то, которое подтверждается патентом, четвертая часть ГК не предоставляет. Это значит, что в действительности в отношении авторства селекционера действует не презумпция, на которую указывает статья 1410, а бесспорное утверждение его посредством регистрации селекционного достижения с выдачей патента.
В сущности вышеизложенные проблемы авторства селекционера сводятся к одной – непризнанию создания селекционного объекта юридическим фактом. Право на селекционное достижение остается изолированным от «истоков» авторства, как правового явления, возникающего в силу факта создания объекта в «недрах» самого авторского права, как правового института. Именно это обстоятельство и приводит к тому, что авторство селекционера в случае плагиата с введением четвертой части ГК РФ, как и прежде, даже при условиях полной доказанности плагиата, невозможно будет восстановить.
Далее. Пунктом 1 статьи 1419 в главу 73 четвертой части ГК введено еще одно авторское право – право на наименование селекционного достижения.
Заметим, что такого права не содержит ни Закон РФ от 6.08.1993 № 5605-1, ни Международная конвенция по охране новых сортов растений (UPOV, 1992). Не содержат каких-либо правил в отношении особых прав автора на наименование селекционного объекта также Закон Украины от 21.04.1993 № 3116-ХII «Об охране прав на сорта растений» и Закон Республики Молдова от 11.07.1996 № 915-ХIII (в редакции 2000 г.) «Об охране сортов растений».
Названию селекционного достижения UPOV посвящает специальную главу VI «Наименование сорта», в нее включена всего одна, но довольно объемная статья под тождественным названием. Этим, возможно, подчеркнуто то исключительное значение, которое имеет наименование для селекционного объекта,– без наименования живой объект не может быть идентифицирован и выделен из среды однородных. Это относится как к естественным, так и к искусственно полученным в результате селекции объектам.
Мы попытались определить сущность нововведенного права автора на наименование селекционного достижения и выявить его роль в аспекте охраны и защиты прав автора-селекционера.
Из смысла статьи 1419, которая в основном посвящена требованиям к самому наименованию селекционного объекта, вытекает то, что право на наименование является личным неимущественным правом автора, т.к. наименование присваивается только с его согласия. Это также означает, что право на наименование в соответствии с природой личных неимущественных прав, является неотчуждаемым от автора-селекционера.
Что же представляет собой наименование, как объект, на который у его создателя возникает право?
Наименование селекционного достижения является словесным обозначением, позволяющим отличать селекционный объект, для которого оно зарегистрировано, в потоке однородных объектов. Оригинальность и регистрация наименования за определенным селекционным достижением являются критериями, соответствие которым придает наименованию статус средства его индивидуализации.
Как средство индивидуализации, наименование является объектом совершенно другой, чем селекционный объект, природы. И, кроме того, это самостоятельный объект интеллектуальной собственности.
При регистрации селекционного достижения созданные автором-селекционером разнородные объекты интеллектуальной собственности, – селекционный и средство индивидуализации «привязываются» друг к другу. С этого момента, мы полагаем, личное неимущественное право автора-селекционера на наименование селекционного объекта можно признать исчерпанным.
При использовании же селекционного достижения его средство индивидуализации (наименование) также используется, т.е. воспроизводится, применяется и т.д. В этом процессе право на наименование выступает как имущественное или исключительное право.
Таким образом, право на наименование в сущности складывается из двух прав: личного неимущественного права автора предлагать для созданного им объекта наименование и имущественного права использовать это наименование при использовании поименованного объекта.
Если первое право можно считать исчерпанным при регистрации селекционного достижения под предложенным автором наименованием, то судьба имущественного права остается довольно неопределенной.
Так статья 1421, посвященная исключительному праву на селекционное достижение, к сожалению, не содержит никаких пояснений в отношении исключительного права на наименование объекта селекции. А такие пояснения были бы, на наш взгляд, вполне оправданными. Ведь исключительное право на селекционное достижение и право на использование наименования относятся к имущественным и должны отчуждаться в единстве. Поэтому дополнение выражений «селекционного достижения» в первом предложении и «селекционное достижение» во втором предложении пункта 1 статьи 1421 выражением «под зарегистрированным наименованием» будет, полагаем, уместным.
Такая поправка позволит патентообладателю защищать не только нарушенное исключительное право на селекционный объект в соответствии с пунктом 1 статьи 1446, но и нарушенное его право на использование наименования, зарегистрированное за селекционным объектом в соответствии с пунктами 2-4 этой же статьи.
Судя по содержанию неправомерных действий, перечисленных в статье 1446, все они совершаются в период использования селекционного достижения, т.е. при его воспроизводстве, продаже и т.д. и должны находиться под охраной исключительного права, которое закреплено за патентообладателем. Патентообладателем, конечно, может стать и автор-селекционер, но только как обладатель патента, а значит исключительного права на использование объекта, он вправе защищать свои экономические интересы от перечисленных в статье 1446 неправомерных действий. В связи с эти, мы предлагаем из названия параграфа 6, названия и содержания статей 1446 и 1447 слова «права автора» исключить.
Такая поправка оправдана, кроме того, и тем, что большая часть селекционных достижений создается в режиме служебных, при котором в силу статьи 1430 право на получение патента, а значит и исключительное право на использование селекционного достижения принадлежит работодателю. Автор в этом случае обладает правом авторства и правом на вознаграждение от патентообладателя. Незаконные же действия, приведенные в статье 1446, нарушениями этих авторских прав в данном случае не являются.
Итак, селекционный объект признается селекционным достижением и подтверждается патентом лишь при условии, что его соответствие критериям патентоспособности проверено при испытаниях и подтверждено соответствующим федеральным органом по испытанию и охране селекционных достижений. Вопрос о защите прав на селекционное достижение может быть поставлен только при условии выдачи патента. При любом споре о нарушении прав на селекционное достижение должен быть поставлен вопрос о действительности патента по самым разным основаниям. Исследование правомерности построения системы охраны каждого селекционного объекта непременно должно будет вернуться к ее истокам, а именно к условиям создания селекционного объекта его автором. Однако автора теперешняя система охраны права на селекционное достижение благополучно «забывает», когда ставится вопрос о защите его авторских прав, как будто в действительности объект рожден был не трудом автора, а всего лишь «росчерком пера» регистратора,– в этом состоит основной пробел теперешнего права на селекционное достижение.
* Пиляева В.В. Комментарий к Гражданскому кодексу РФ (постатейный). Часть четвертая – М.: ТК Велби, 2007. – 752 с.
